Автор: І.Марусенко

Снайпер-спецпризначенець Віталій Олійник: “Країна, виходить, не згадала і не визнала нас”

Боєць-снайпер Віталій Олійник від самого початку війни з Росією в 2014 році брав участь у десятках бойових операцій, захищав кордон від диверсантів, Донецький аеропорт, врятував пораненого товариша, зупинивши кровотечу; пережив важке випробування полоном, проте не отримав належного визнання від держави.

С марта 2014 года 19-летний Олийнык в составе группы украинских спецназовцев был направлен в Харьковскую область, где защищал границу от российских диверсантов, затем отправился в Донецкий аэропорт, где провел несколько месяцев.

В Харьковской области, на границе с РФ. Март 2014 года. Виталий Олийнык посередине

Донецкий аэропорт, май 2014

“26 мая, когда мы приняли первый бой в новом терминале (в аэропорту, – ред.), я был на должности разведчика-снайпера. Пробыл я там неделю, после чего регулярно направлялся в составе ДРГ по всей Донецкой области (зоне АТО, – ред.)“, – рассказывает Виталий.

По его словам, он неоднократно участвовал в прикрытии президентской колонны, в спасательных операциях по поиску украинских летчиков, самолеты которых были подбиты террористами.

В конце июля 2014 года отряд 3-го полка спецназа в составе двух групп, в одной из которых был Виталий, под командованием капитанов Кирилла Андриенко и Тараса Карпы заехал на ферму в районе населенного пункта Латышево. Их задачей было найти пилота, который, по некоторым данным, должен был искать укрытия в селе.

На ферме украинских бойцов любезно встретил хозяин Николай Бутрименко, в то время депутат Шахтерского райсовета от ПР. Он предложил переночевать у него. Сам же сказал, что ему якобы срочно нужно съездить в Снежное к больной жене. Через двадцать минут Бутрименко вернулся с вооруженными террористами на БТРах и БМП. Группа украинских спецназовцев была окружена.”Услышав звуки приближающейся военной техники мы начали занимать оборону. Я находился с командиром внутри фермы. После того, как нас окружили, капитан Карпа, с которым я находился (пишут, что он поднял руки и пошел сдаваться, но это неправда), он взял оружие в руки и попытался выдвинуться на переговоры. Но переговоров не получилось, и первая пуля попала ему в живот. Ранение было очень тяжелым. Я оставался рядом с командиром, пытался ему помочь, думал, он выживет. Уколол буторфанол, снял бронежилет, напоил водой. По радиостанции попробовал уточнить остался ли кто-то еще живой. По радиостанции на меня вышел Александр Шаповалов, на то время старший солдат. Когда я его нашел, он был обездвижен. У него было два серьезных ранения в ногу. Я ему оказал первую помощь – уколол буторфанол, наложил жгут, чтобы остановить кровотечение. После этого я вернулся к капитану Карпе, положил его на колени и поил водой. Пытался выяснить, как действовать дальше, вызывать помощь и т.д. Но, он не мог говорить, последнее, что он мне сказал, это я очень хорошо запомнил: “Без глупостей, и ты выживешь”. Последний его приказ я исполнил. Он был у меня на руках… Пришла группа зачистки и взяли в плен уже меня. Одного раненого три мои товарища вынесли с поля боя, и в плен они не попали”, – рассказывает Виталий.

В результате того боя десять украинских бойцов погибло. Пятеро были захвачены пророссийскими террористами.

“Перед тем, как на это задание выезжать, меня не хотели брать, так как я молодой. Говорили: не хочешь, не едь. Но, я хотел быть вместе со своей группой. Это для меня была как маленькая семья. И остаться из-за того, что я чуть младше их, я не мог себе такого позволить. Кроме того, задача снайпера – всегда находиться рядом с командиром и охранять его”, – говорит Олийнык.
После того, как боевики захватили Виталия, для 19-летнего парня началось сложнейшее испытание на прочность. Террористы не гнушались самыми низкими методами травли, запугивания, пыток.

“Меня привезли на боевую позицию так называемой “ДРГ Рязань”. Там было около 20 человек. В этот день был день рождения моей матери. У меня должен был быть отпуск, мать думала, я приеду. Но, я так вот “попал”. И сепары заставили выкапывать могилу, и после того как мы выкопали со своим товарищем могилу, они позвонили матери и начали ее “поздравлять”. Рассказывать про меня нехорошие вещи, что она, мол, виновата, что вырастила такого сына. Матом ей говорили и гадости всякие… я подробности у нее не спрашивал, но она это очень тяжело пережила… После того, как мы попрощались, возле моей головы и возле головы моего товарища сделали по два выстрела. Было тяжело… Дальше нас отвезли в Донецк, в центр города, на яму или как ее называют. Там началось самое сложное: пытки, издевательства, унижения, применение физической силы. Били по спине так, что ходить не могли. Там день был как за год. Пытались выбить данные, я ничего не говорил, пытался выдумать что-то. Они кое-какие данные знали и когда понимали, что я говорю неправду, то избивали до потери сознания. Иногда даже приходилось имитировать потерю сознания, чтобы ничего не говорить и чтобы отстали от меня”, – делится тяжелыми воспоминаниями Олийнык.

После того, как Виталия и его побратимов освободили в результате обмена, его привезли в Киев на встречу с президентом Петром Порошенко.

“В Киеве не очень красиво получилось. Нам не удалось даже помыться и переодеться. Одежда была порвана, кроссовки сепарские, грязные. Ходили в таком виде по центру города, еще и к президенту в таком виде привезли”, – сетует Олийнык.

Встреча с президентом Порошенко после освобождения

Смотрите также: СМИ РФ обнародовали видео с пленными бойцами ВСУ во время их разговора с родными по телефону: “Руководство Луганска готово нас обменять”. ВИДЕО

После этого Виталий еще два года прослужил в Кировограде в 3-м полку спецназа, неоднократно принимал участие в боевых действиях в зоне АТО.

“Их высаживали в том месте, где идет бой. Они через линию боя просачивались, проходили и работали в тылу противника. Это всегда на грани, всегда на острие”, – говорит волонтер Виктория Косенко, которая занимается проектом “Сегодня была война” – издает сборники историй героев войны с Россией.

“После этого я перевелся в Запорожье, так как у матери начались проблемы со здоровьем и ей нужно было мое присутствие. В феврале у меня уже дембель. Дальше на гражданке планирую работать (по образованию я юрист) и пытаться помогать таким людям, как я, про которых забыли. Когда шли туда, мы знали, что можем погибнуть, но хотели это сделать для страны, а страна, получается, не вспомнила и не признала нас”, – отмечает боец Олийнык.

“Обидно, что делали одно дело, но, о некоторых вспомнили, а о других забыли. Из пяти человек, попавших в плен, только один человек (который был ранен) награжден орденом, остальных даже не наградили медалями или грамотами. Среди них Максим Кац, Юрий Шаповалов, Александр Шаповалов, Александр Чернышов и я, Виталий Олийнык. Плюс тех три человека, которые раненого вынесли с поля боя, о них тоже никто не вспомнил. Ни грамоты, ни спасибо, ничего”, – заключает он.

“Их таких немного. Которые горят, которые любят Родину. Этот пацан, когда шел в спецназ, знаете какой позывной себе взял – Запорожье! В 18 с половиной лет настолько любить свой родной город, настолько любить свою Родину, чтобы взять такой позывной! Хотелось бы, чтобы он не разочаровался”, – говорит волонтер Виктория Косенко, которая собирается подавать Виталия на звание “Народного героя”.

По словам Олийныка, была информация, что документы на его награждение подавались. “Видимо, они где-то затерялись”, – предполагает Виталий.

“Наградили товарища, которому он спас жизнь, Александра Шаповалова, раненого, которого он перевязал и с ним попал в плен. А тому, кто спас жизнь, тому, кто рисковал жизнью, пытаясь спасти командира и этого парня, награду не дали!”, – удивляется волонтер Косенко. 

Сейчас он принимает участие в суде над предателем Бутрименко, из-за которого погибли десять спецназовцев. “Виталий поскольку параллельно учиться на юридическом, старается во всех заседаниях суда участвовать. Во всем разбираться. Представлять интересы других ребят (при этом он в деле тоже проходит как потерпевший), для того, чтобы предателей честно осудили”, – сообщает Виктория Косенко.

“Он, кстати, у меня выступал перед студентами (Виктория, преподает в Запорожской инженерной академии и организовывает встречи студентов с участниками боевых действий, – ред.). Я ему бесконечно благодарна! Это очень хороший КПД в воспитательно-патриотической работе. Он говорит: ребята, говорят, что у нас тут гражданская война идет. Не верьте! Я видел, кто на той стороне воюет. Когда меня в плену окружили сто человек, среди них были чеченцы-“кадыровцы”, казахи, там были российские офицеры, причем они признавались в этом, и только маленькая часть украинцев, причем маргинального типа… У нас, говорит, идет настоящая война. Я много приглашаю АТОшников, но чтобы мальчишка такого же возраста, фактически как те, которые у меня учатся, за партой сидят студенты… Это такое внимание было! Они настолько прониклись! Были такие глаза…”, – отмечает Косенко.

Иван Марусенко, “Цензор.НЕТ” Джерело: https://censor.net/ua/r463791